Основной идеей метода является то, что те, чувства, которые мы испытываем, нам не принадлежат. Они достались нам от наших родителей, а тем в свою очередь — от дедушек и бабушек. Как это работает? Приведу личный пример.
Когда родилась моя первая дочь, я была классической тревожной несчастной мамой. Я настолько боялась, что с ней может что-то случиться, что несколько раз просыпалась за ночь — прислушивалась к её дыханию. Каждую ночь мне снились кошмары, в которых с ней что-то случалось разными способами. У нее были колики, она плохо укладывалась спать, я была истощена. При всей своей всепоглощающей любви к ней я не могла находиться рядом, я все время хотела убежать. Я включалась в ее процессы только, если ей было плохо, а если ей было хорошо — я отстранилась, типа, без меня справится.
Моя история совершенно среднестатистическая, такой опыт происходит у многих мам. Вы никогда не задумывались, почему так происходит? Почему такой светлый и счастливый момент окрашен такой беспросветной мукой?
Вспомните, как выглядела история с рождением детей еще сто лет назад? Когда родилась моя бабушка, а родилась она в деревне, её понесли крестить. При этом её старшая сестра сказала батюшке: «Вы ее покрестите и сразу отпойте. Ани у нас долго не живут». Помнится, когда бабушка мне рассказывала эту историю, она вызвала у меня шок. Как можно называть ребёнка именем уже умершего ребёнка? Насколько обыденна смерть ребёнка, что даже несильно верят, что он выживет? У моей прабабушки родилось 10 детей, выжило из них всего 4. Включая мою бабушку, как вы можете догадаться. Так вот какие родовые чувства я могла получить с таким анамнезом? Мне стал понятен мой постоянный страх за ребёнка, моя очень быстрая и гипертрофированная реакция на любые проблемы ребёнка, моя чёрствость в рутинном контакте. Ведь моей прабабушке нужно было все время следить за детьми, потому что вероятность, что они погибнут, была очень высока, отсюда моя тревожность. Но при этом ей надо было адаптироваться к тому, что дети все-таки умирают, и при этом не сойти с ума — отсюда моя черствость и отстраненность. Период рождения ребёнка и младенчества был крайне травматичен в прошлом. Показатели материнской и детской смертности зашкаливали. Поэтому психика адаптировалась под ситуацию, чтобы мочь пережить эти эпизоды. И вот эта тревожность, чёрствость — это, на самом деле, родовые программы, которые были актуальны в тех жёстких условиях в прошлом и эти программы мы получили от своего рода в помощь. Но проблема в том, что все эти сложные жизненные условия нерелевантны нашей жизни. В наше время рождение ребёнка и первый год его жизни на несколько порядков безопаснее, чем это было раньше, но при этом эти чувства все равно на нас влияют. Соответственно метод GSR позволяет отделить нас настоящих от наших бабушек, которые жили в совсем других условиях.
Рождение 3 и 4 ребёнка у меня прошло уже с методом GSR в моей жизни. И то, как строится контакт у меня с ними, это совершенно другая история. Только с ними я смогла насладиться материнством, контактом с моими малышами. С 1 и 2 дочкой мне помогали все родственники, но я все равно при этом была измучена, несчастна и в депрессии. С младшими же мне особо никто не помогал, но при этом я была максимально довольна и расслаблена. Младшему сыну завтра будет 7 месяцев, но при этом я высыпаюсь, работаю, гуляю, наслаждаюсь жизнью, мы умудряемся путешествовать. Няню я взяла себе только сейчас, чтобы была возможность спокойно работать (я консультирую людей онлайн) и не переживать, что ребёнок проснулся. Я много работала с замученными мамами, и каждый раз эффект был поразительный. Напишу несколько кейсов в последующих статьях.
Поделитесь, как прошёл ваш декрет? Есть ли у вас грустный опыт из рода, о котором вы знаете?
